Название: Красная лента
Автор: seren
Фэндом: Once upon a time
Персонажи: односторонний Руби / Дэвид
Жанр: ангст
Рейтинг: PG-13
Размер: мини, 3 стр
Статус: закончен
Осень в Сторибруке была с редким багрянцем и золотом, с жухлой листвой на влажной земле и частыми кроваво-алыми закатами.
Такой, какой ее любила Руби и какой запомнила Шапка, будучи в Зачарованном Лесу.
И для обеих то было идеальное время, когда полную луну можно было встретить без красного плаща на плечах.
читать дальше
— Тебя вновь не было, — встретила с укором внучку вдова Лукас. На лбу женщины пролегла паутинка морщин, руки уперты в бока так, что шрамы, метки ее покойного супруга, казались глубже.
— И ты явно этим недовольна, — со вздохом резюмировала Руби, направляясь в свою спальню.
— Хочешь оставить это вот так? Я тебе не позволю. Сегодня у тебя утренняя смена. Напяль форму и на работу! — крикнула хлопнутой двери Лукас.
Руби так и собиралась: расчесала волосы, избавившись от липучих травинок, нанесла ярко-красную помаду на губы и выбрала юбку, что покороче — по-другому в утреннюю смену она не являлась.
В семь пятнадцать, как обычно, зазвенел дверной колокольчик, и в дверях возник Дэвид.
Взял кофе для себя и чай для жены — кормящим матерям кофеин строго-настрого запрещен. Дэвид любил напоминать об этом чуть ли не в каждый свой визит, а Руби заметила, что улыбаться при этом ей все труднее.
— Сладкое за счет заведения, — махнула рукой она на причитания Дэвида.
— И все-таки нет, Руби. Да и Мэри Маргарет испекла печенье. Когда успевает, не понимаю, — он отодвинул блюдце с чизкейком. — Все, мне на работу. Удачи!
Да, это именно то, что мне нужно, мысленно ответила она ему. Лично приготовленный пирог Руби уже было решила отправить в ведро, когда колокольчик зазвенел вновь, оповещая о новом посетителе. Или вернувшемся.
— Таки захотелось чизкейка? — обрадовалась Руби и осеклась.
— О, это мне? Как мило, — елейным голосом заметил гость.
— Мистер Голд? Что вы тут делаете?
— Я люблю завтраки "У бабушки". И обеды, и ужины, если вы не заметили. Белль в последнее время слишком расстроена, чтобы подойти к плите. Да и я не хочу утруждать ее работой.
— Трогательно, однако.
— Ох, и еще: я встретил по дороге Дэвида и вспомнил кое о чем. О вашей услуге для меня, — будничным тоном, словно речь шла о погоде, продолжал ростовщик. — Милочка, осторожно, ноготков лишитесь, — с напускной заботой заметил он, взглянув на пальцы Руби, впившиеся в металлическую гладь стойки.
Осень в Сторибруке была с редким багрянцем и золотом, с жухлой листвой на влажной земле и частыми кроваво-алыми закатами.
Такой, какой ее любила Руби и какой запомнила Шапка, будучи в Зачарованном Лесу.
И для обеих то было идеальное время, когда полную луну можно было встретить без красного плаща на плечах.
— Тебя вновь не было, — встретила с укором внучку вдова Лукас. На лбу женщины пролегла паутинка морщин, руки уперты в бока так, что шрамы, метки ее покойного супруга, казались глубже.
— И ты явно этим недовольна, — со вздохом резюмировала Руби, направляясь в свою спальню.
— Хочешь оставить это вот так? Я тебе не позволю. Сегодня у тебя утренняя смена. Напяль форму и на работу! — крикнула хлопнутой двери Лукас.
Руби так и собиралась: расчесала волосы, избавившись от липучих травинок, нанесла ярко-красную помаду на губы и выбрала юбку, что покороче — по-другому в утреннюю смену она не являлась.
В семь пятнадцать, как обычно, зазвенел дверной колокольчик, и в дверях возник Дэвид.
Взял кофе для себя и чай для жены — кормящим матерям кофеин строго-настрого запрещен. Дэвид любил напоминать об этом чуть ли не в каждый свой визит, а Руби заметила, что улыбаться при этом ей все труднее.
— Сладкое за счет заведения, — махнула рукой она на причитания Дэвида.
— И все-таки нет, Руби. Да и Мэри Маргарет испекла печенье. Когда успевает, не понимаю, — он отодвинул блюдце с чизкейком. — Все, мне на работу. Удачи!
Да, это именно то, что мне нужно, мысленно ответила она ему. Лично приготовленный пирог Руби уже было решила отправить в ведро, когда колокольчик зазвенел вновь, оповещая о новом посетителе. Или вернувшемся.
— Таки захотелось чизкейка? — обрадовалась Руби и осеклась.
— О, это мне? Как мило, — елейным голосом заметил гость.
— Мистер Голд? Что вы тут делаете?
— Я люблю завтраки "У бабушки". И обеды, и ужины, если вы не заметили. Белль в последнее время слишком расстроена, чтобы подойти к плите. Да и я не хочу утруждать ее работой.
— Трогательно, однако.
— Ох, и еще: я встретил по дороге Дэвида и вспомнил кое о чем. О вашей услуге для меня, — будничным тоном, словно речь шла о погоде, продолжал ростовщик. — Милочка, осторожно, ноготков лишитесь, — с напускной заботой заметил он, взглянув на пальцы Руби, впившиеся в металлическую гладь стойки.
Она резко отняла руки.
— Я все выполню, как и обещала.
— Скорее, эта ночь завершает полнолуние, — Голд обходительно улыбнулся и пригубил чай. — Сахара, кстати, многовато, — недовольны заметил он, причмокнув губами.
~
Ребенком Руби часто слыхала от бабушки, что заключать сделки с Румпельштильцхеном — себе дороже.
— У всего есть цена, Шапка. А у скорой наживы — тем более, — часто повторяла вдова Лукас.
Руби же считала, что надо быть отчаянным глупцом и неудачником, чтобы пойти на поводу у Темного.
И считала себя осторожной.
Дружеское и почти случайное прикосновение к плечу.
Ждать звона колокольчика в семь пятнадцать по будням и в двенадцать по воскресеньям, как чуда от Голубой феи.
Заинтересоваться готовкой, к безграничному удивлению бабушки.
Поздравлять со скорым прибавлением с натянутой улыбкой на губах.
Терпеливо выслушивать о капризах беременной Снежки от уставшего, но счастливого Дэвида.
Взять ненароком за руку и дать обещание помочь.
Последнее обернулось Руби звонком посреди ночи, когда из всего бурного, полного радости потока слов она разобрала "роды", "пеленки" и "Эмма".
В Сторибруке, помимо принцесс, ведьм и оборотней, можно встретить и такое, как работающий в три часа ночи детский магазин. Правда, было это всего раз и чудом не назовешь.
Генри взял на себя ответственность за мягкие игрушки, Эмма суматошно рассматривала метры тканей для пеленок, а Руби направилась к лентам.
Хлопковые и льняные, голубые, белые, зеленые, расположенные в ровный ряд, как клавиши на пианино — всего было так много, что Руби не удержалась от замечания:
— А почему мы не купили это раньше?
— Мэри Маргарет, то есть бабушка, стала очень суеверной. — Генри с задумчивым видом рассмотрел мягкого дракончика. — Это будет чересчур для нашей семьи?
— Думаю, нет. Если малыш не догадается назвать его Малефисент, — пожала плечами Эмма, отбросив в сторону пеленки нежно-розового цвета.
Руби думала взять пару-тройку первых попавшихся лент и вернуться домой, обратно в теплую постель. Можно закрыть глаза и увидеть чудный сон, отличный от надоевшей действительности.
Она потянулась за синей лентой, но вместе с ней выдернула и другую, ярко-красную из атласа.
Словно шнуровка у нее на плаще. Такая же, только тоньше, была и на корсете Шапки.
Красный — единственное, что Руби могла бы признать полностью своим.
И тогда она поступила неосторожно.
Потому что сына Дэвида из родильного дома выписали в белоснежных пеленках, перевязанных лентой любимого Руби цвета.
Потому что тогда, в доме Мэри Маргарет, ей странно улыбнулся мистер Голд. Он подошел к Руби с бокалом шампанского и кивнул в сторону обвитой цветами люльки.
— Красный ведь ваш цвет, мисс Лукас?..
За проступки надо отвечать, так учила ее бабушка. И она будет.
На следующую ночь, последнюю в полнолуние, Руби бежала так, как никогда, не чувствуя приятной влажности травы и осеней прохлады, бившей в лицо.
Не чувствовала, как теребит шерсть ветер, и осуждающего взгляда полной луны.
Она впивалась в тонкую кожу на шее противника, и вкус человеческой крови вмиг раздавался по ее телу сладкой усладой. Перегрызала вены и сухожилия с остервенением дикого и голодного зверя.
Волочила обескровленное тело от самого леса до заднего дворика особняка мистера Голда, где ее уже ждали.
Румпельштильцхен захлопал в ладоши, увидев волка.
— Прелестно, дорогая моя. На что же пойдет человек, чтобы не узнали его постыдную тайну. Да-да, постыдную, — закивал он в ответ на грозное рычание. — Полно, вы же знаете, что это так.
Он накинул на зверя плащ, и через мгновение перед ним предстала взъерошенная девушка с окаймленными кровью губами.
Темный склонил голову набок, словно любуясь.
— Красный и вправду ваш цвет, мисс Лукас. Думаю, вам стоит явиться ко мне через месяц, перед очередным полнолунием. — И опережая ее недовольные возгласы, он поспешно заверил: — И это будет последнее, о чем я вас попрошу, и вы станете свободной, как ветер.
Руби кивнула, зная, что этого никогда не будет.
Она считала, что надо быть отчаянным глупцом, чтобы пойти на поводу у Темного мага.
Отчаянной глупостью было взять ту красную ленту, которая связала ее с Румпельштельцхеном одной позорной тайной...
Автор: seren
Фэндом: Once upon a time
Персонажи: односторонний Руби / Дэвид
Жанр: ангст
Рейтинг: PG-13
Размер: мини, 3 стр
Статус: закончен
Осень в Сторибруке была с редким багрянцем и золотом, с жухлой листвой на влажной земле и частыми кроваво-алыми закатами.
Такой, какой ее любила Руби и какой запомнила Шапка, будучи в Зачарованном Лесу.
И для обеих то было идеальное время, когда полную луну можно было встретить без красного плаща на плечах.
читать дальше
— Тебя вновь не было, — встретила с укором внучку вдова Лукас. На лбу женщины пролегла паутинка морщин, руки уперты в бока так, что шрамы, метки ее покойного супруга, казались глубже.
— И ты явно этим недовольна, — со вздохом резюмировала Руби, направляясь в свою спальню.
— Хочешь оставить это вот так? Я тебе не позволю. Сегодня у тебя утренняя смена. Напяль форму и на работу! — крикнула хлопнутой двери Лукас.
Руби так и собиралась: расчесала волосы, избавившись от липучих травинок, нанесла ярко-красную помаду на губы и выбрала юбку, что покороче — по-другому в утреннюю смену она не являлась.
В семь пятнадцать, как обычно, зазвенел дверной колокольчик, и в дверях возник Дэвид.
Взял кофе для себя и чай для жены — кормящим матерям кофеин строго-настрого запрещен. Дэвид любил напоминать об этом чуть ли не в каждый свой визит, а Руби заметила, что улыбаться при этом ей все труднее.
— Сладкое за счет заведения, — махнула рукой она на причитания Дэвида.
— И все-таки нет, Руби. Да и Мэри Маргарет испекла печенье. Когда успевает, не понимаю, — он отодвинул блюдце с чизкейком. — Все, мне на работу. Удачи!
Да, это именно то, что мне нужно, мысленно ответила она ему. Лично приготовленный пирог Руби уже было решила отправить в ведро, когда колокольчик зазвенел вновь, оповещая о новом посетителе. Или вернувшемся.
— Таки захотелось чизкейка? — обрадовалась Руби и осеклась.
— О, это мне? Как мило, — елейным голосом заметил гость.
— Мистер Голд? Что вы тут делаете?
— Я люблю завтраки "У бабушки". И обеды, и ужины, если вы не заметили. Белль в последнее время слишком расстроена, чтобы подойти к плите. Да и я не хочу утруждать ее работой.
— Трогательно, однако.
— Ох, и еще: я встретил по дороге Дэвида и вспомнил кое о чем. О вашей услуге для меня, — будничным тоном, словно речь шла о погоде, продолжал ростовщик. — Милочка, осторожно, ноготков лишитесь, — с напускной заботой заметил он, взглянув на пальцы Руби, впившиеся в металлическую гладь стойки.
Осень в Сторибруке была с редким багрянцем и золотом, с жухлой листвой на влажной земле и частыми кроваво-алыми закатами.
Такой, какой ее любила Руби и какой запомнила Шапка, будучи в Зачарованном Лесу.
И для обеих то было идеальное время, когда полную луну можно было встретить без красного плаща на плечах.
— Тебя вновь не было, — встретила с укором внучку вдова Лукас. На лбу женщины пролегла паутинка морщин, руки уперты в бока так, что шрамы, метки ее покойного супруга, казались глубже.
— И ты явно этим недовольна, — со вздохом резюмировала Руби, направляясь в свою спальню.
— Хочешь оставить это вот так? Я тебе не позволю. Сегодня у тебя утренняя смена. Напяль форму и на работу! — крикнула хлопнутой двери Лукас.
Руби так и собиралась: расчесала волосы, избавившись от липучих травинок, нанесла ярко-красную помаду на губы и выбрала юбку, что покороче — по-другому в утреннюю смену она не являлась.
В семь пятнадцать, как обычно, зазвенел дверной колокольчик, и в дверях возник Дэвид.
Взял кофе для себя и чай для жены — кормящим матерям кофеин строго-настрого запрещен. Дэвид любил напоминать об этом чуть ли не в каждый свой визит, а Руби заметила, что улыбаться при этом ей все труднее.
— Сладкое за счет заведения, — махнула рукой она на причитания Дэвида.
— И все-таки нет, Руби. Да и Мэри Маргарет испекла печенье. Когда успевает, не понимаю, — он отодвинул блюдце с чизкейком. — Все, мне на работу. Удачи!
Да, это именно то, что мне нужно, мысленно ответила она ему. Лично приготовленный пирог Руби уже было решила отправить в ведро, когда колокольчик зазвенел вновь, оповещая о новом посетителе. Или вернувшемся.
— Таки захотелось чизкейка? — обрадовалась Руби и осеклась.
— О, это мне? Как мило, — елейным голосом заметил гость.
— Мистер Голд? Что вы тут делаете?
— Я люблю завтраки "У бабушки". И обеды, и ужины, если вы не заметили. Белль в последнее время слишком расстроена, чтобы подойти к плите. Да и я не хочу утруждать ее работой.
— Трогательно, однако.
— Ох, и еще: я встретил по дороге Дэвида и вспомнил кое о чем. О вашей услуге для меня, — будничным тоном, словно речь шла о погоде, продолжал ростовщик. — Милочка, осторожно, ноготков лишитесь, — с напускной заботой заметил он, взглянув на пальцы Руби, впившиеся в металлическую гладь стойки.
Она резко отняла руки.
— Я все выполню, как и обещала.
— Скорее, эта ночь завершает полнолуние, — Голд обходительно улыбнулся и пригубил чай. — Сахара, кстати, многовато, — недовольны заметил он, причмокнув губами.
~
Ребенком Руби часто слыхала от бабушки, что заключать сделки с Румпельштильцхеном — себе дороже.
— У всего есть цена, Шапка. А у скорой наживы — тем более, — часто повторяла вдова Лукас.
Руби же считала, что надо быть отчаянным глупцом и неудачником, чтобы пойти на поводу у Темного.
И считала себя осторожной.
Дружеское и почти случайное прикосновение к плечу.
Ждать звона колокольчика в семь пятнадцать по будням и в двенадцать по воскресеньям, как чуда от Голубой феи.
Заинтересоваться готовкой, к безграничному удивлению бабушки.
Поздравлять со скорым прибавлением с натянутой улыбкой на губах.
Терпеливо выслушивать о капризах беременной Снежки от уставшего, но счастливого Дэвида.
Взять ненароком за руку и дать обещание помочь.
Последнее обернулось Руби звонком посреди ночи, когда из всего бурного, полного радости потока слов она разобрала "роды", "пеленки" и "Эмма".
В Сторибруке, помимо принцесс, ведьм и оборотней, можно встретить и такое, как работающий в три часа ночи детский магазин. Правда, было это всего раз и чудом не назовешь.
Генри взял на себя ответственность за мягкие игрушки, Эмма суматошно рассматривала метры тканей для пеленок, а Руби направилась к лентам.
Хлопковые и льняные, голубые, белые, зеленые, расположенные в ровный ряд, как клавиши на пианино — всего было так много, что Руби не удержалась от замечания:
— А почему мы не купили это раньше?
— Мэри Маргарет, то есть бабушка, стала очень суеверной. — Генри с задумчивым видом рассмотрел мягкого дракончика. — Это будет чересчур для нашей семьи?
— Думаю, нет. Если малыш не догадается назвать его Малефисент, — пожала плечами Эмма, отбросив в сторону пеленки нежно-розового цвета.
Руби думала взять пару-тройку первых попавшихся лент и вернуться домой, обратно в теплую постель. Можно закрыть глаза и увидеть чудный сон, отличный от надоевшей действительности.
Она потянулась за синей лентой, но вместе с ней выдернула и другую, ярко-красную из атласа.
Словно шнуровка у нее на плаще. Такая же, только тоньше, была и на корсете Шапки.
Красный — единственное, что Руби могла бы признать полностью своим.
И тогда она поступила неосторожно.
Потому что сына Дэвида из родильного дома выписали в белоснежных пеленках, перевязанных лентой любимого Руби цвета.
Потому что тогда, в доме Мэри Маргарет, ей странно улыбнулся мистер Голд. Он подошел к Руби с бокалом шампанского и кивнул в сторону обвитой цветами люльки.
— Красный ведь ваш цвет, мисс Лукас?..
За проступки надо отвечать, так учила ее бабушка. И она будет.
На следующую ночь, последнюю в полнолуние, Руби бежала так, как никогда, не чувствуя приятной влажности травы и осеней прохлады, бившей в лицо.
Не чувствовала, как теребит шерсть ветер, и осуждающего взгляда полной луны.
Она впивалась в тонкую кожу на шее противника, и вкус человеческой крови вмиг раздавался по ее телу сладкой усладой. Перегрызала вены и сухожилия с остервенением дикого и голодного зверя.
Волочила обескровленное тело от самого леса до заднего дворика особняка мистера Голда, где ее уже ждали.
Румпельштильцхен захлопал в ладоши, увидев волка.
— Прелестно, дорогая моя. На что же пойдет человек, чтобы не узнали его постыдную тайну. Да-да, постыдную, — закивал он в ответ на грозное рычание. — Полно, вы же знаете, что это так.
Он накинул на зверя плащ, и через мгновение перед ним предстала взъерошенная девушка с окаймленными кровью губами.
Темный склонил голову набок, словно любуясь.
— Красный и вправду ваш цвет, мисс Лукас. Думаю, вам стоит явиться ко мне через месяц, перед очередным полнолунием. — И опережая ее недовольные возгласы, он поспешно заверил: — И это будет последнее, о чем я вас попрошу, и вы станете свободной, как ветер.
Руби кивнула, зная, что этого никогда не будет.
Она считала, что надо быть отчаянным глупцом, чтобы пойти на поводу у Темного мага.
Отчаянной глупостью было взять ту красную ленту, которая связала ее с Румпельштельцхеном одной позорной тайной...
@темы: мое, Once Upon A Time, Однажды в сказке, пишу в стол